Рассказ "Judas love"
Автор: Джулия Максимова (Багира)
(открыть в формате Word, 119 кб.)
Апрель-ноябрь 1999
- 1 -
И хотя солнце уже клонилось к закату, вечер был нестерпимо жарким и душным. Маленькие, похожие друг на друга, домики стояли будто прилепленные один к другому. Их разделяли узкие запутанные улочки, напоминавшие один запутанный лабиринт. Повсюду в домах разжигали вечерние огни. Неподалеку от селенья, в плотницкой лавке зажегся тусклый свет свечи. Несмотря на жару, молодой плотник настойчиво строгал по дереву, лишь изредка останавливаясь, чтобы сделать глоток прохладной воды и перевести дух.
У самого порога плотницкой, на ступенях сидел смуглый молодой человек. Заходящее солнце еще освещало его резкие, но красивые черты лица. Он тряхнул головой, будто избавляясь от своих мыслей, встал и вошел внутрь.
- Хей, Эйшу, не пора ли передохнуть? - Он положил руку на плечо друга.
- Ты утомился, Иуда? - Иисус по доброму улыбнулся.
- Пора бы заняться делом...
- И что ты называешь делом?
Иуда взял в руки горсть стружки и задумчиво взглянув на ладонь, рассыпал ее.
- Все это... Все это не то! Нам нужно нечто большее. Большее, понимаешь?
- Большее?
- Да, большее. Пойдем в город, а? Помнишь, мы хотели пойти в город?
- А что тебе в городе?
- Эйшу, ты бы смог навестить своих сестер. Они ведь тебя давно зовут. - Начал издалека Иуда. - Мы бы навестили их, а заодно и город... О, брат мой, знаешь какие там базары?... Чего там только нет! А какие там вина! Там растут самые лучшие виноградники!... Идем!
Не выдержав, Иуда схватил Иисуса за руку, вывел его на улицу. В лицо пахнул свежий вечерний воздух. Иисус взглянув на чистейшее небо и улыбнулся. Спускаясь вниз по улочке, которая вела к ручью, Иуда продолжил.
- Все это... - Он обвел взглядом окрестности. - Все это, не по мне! А вот город! Большой! Огромный! Кипящий жизнью город... Вот то, что нам нужно! Там так много людей... Там мы могли бы...
- Ты же знаешь, у меня страх к толпе... - перебил его Иисус.
- Ну, неужели ты хочешь, вот так вот просидеть в своей плотницкой всю жизнь?...
- Я занимаюсь своим делом. И тебе того же советую. Займись же делом и не болтай без толку!
Иисус зашагал вниз к ручью, Иуда поспешил его догнать.
- Послушай! Ну хорошо!... Ты знаешь о чем я! Но неужели тебе все равно? Римляне диктуют нам свои правила! Давят наш народ... Неужели тебе все равно? - Начал разглагольствовать Иуда.
- Нет...
- Мы могли бы присоединиться к остальным и помочь выгнать их вон!
- Тебе захотелось подвигов, Иуда?
- Не вижу в этом ничего зазорного! Мы могли бы прославиться! Навсегда! О нас бы все заговорили! Твой отец загордился бы тобой!...
- Мой отец? - переспросил Иисус и взглянул на Иуду. Тот понял, что сказал лишнее и молча потупил глаза.
Они с наслаждением напились и умылись прозрачной ледяной водой. Жара начала спадать и кое-где защебетали птицы. Они сели в тени деревьев и опять разговорились. Иуда не унимался.
- Не понимаю. Почему ты не хочешь пойти в город?
- Я не могу. Не могу оставить мою мать...
Иуда вспыхнул.
- Да пойми же! Если мы будем сидеть здесь и ничего не делать, то кто заступится за народ? Кто освободит его от этих проклятых римлян!?
- Ты определись, Иуда, куда ты собрался? За подвигами или все-таки на базар? Я не понимаю, куда ты рвешься? У тебя есть дом, есть свое дело, которым ты занимаешься... Что тебе еще нужно? Разве тебе плохо здесь?
- Просто я не хочу всю жизнь прозябать здесь и ничего не делать! Я хочу пойти вместе с ними и освободить наш народ!
- Это лишь красивые слова, Иуда. Ты ничего не сможешь этим добиться! И пойми, все те к кому ты хочешь присоединиться, рано или поздно кончают свою жизнь на кресте вместе с разбойниками и ворами! И между ними и тобой уже не будет никакой разницы!
- Ну и пусть! Пусть я закончу свою жизнь на позорном кресте! Зато потом все скажут, что Иуда погиб за нас! За нашу свободу!
Иуда ударил кулаком по стволу старой цветущей яблони и белые лепестки осыпались на его голову и плечи. От этого у него вдруг заныло где-то под сердцем и стало невыносимо тоскливо.
Ночь принесла немного блаженной прохлады. Иуда лежал возле дома, в саду и смотрел на черное звездное небо. Звезды казались такими вечными. Он вспомнил сегодняшний разговор с Эйшу. Тот расстроился, когда он промолвился о его отце. Ему всегда хотелось походить на отца. Иисус даже стал плотничать как он. Но у него плохо это выходило и он постоянно ловил на себе недобрые взгляды отца. Сводные его братья нашли себе свое ремесло, завели семьи и жили обычными жизнями. Но отец всегда относился к нему с прохладцей. На протяжении всей жизни, Иисуса преследовали какие-то странные, необъяснимые обстоятельства, начиная с самого рождения... Да и сам он был немного чудной. Говорил невпопад, был вечно задумчив и сторонился людей. Прямой противоположностью ему был он сам. Иуда. Смуглый красавец был черезчур честолюбив и вспыльчив. Но их тянуло друг к другу, как магнитом. И повсюду их можно было увидеть только вдвоем...
- 2 -
Огромная площадь перед храмом была наполнена народом. Простилавшийся перед ним базар был наполнен звуками кричащих торговцев, торгующихся покупателей, играющих музыкантов и криками мулов.
Она ненавидела толпу, но прикрыв лицо черным, вышла на опаленную солнцем площадь.
Все, что ей хотелось сейчас, это снова скрыться от чужих глаз у себя дома. И просто отдохнуть в прохладе и тишине. Последнее время, что-то происходило с ней... Все менялось в ее жизни... Изменилась и она сама. И еще ее мучили эти сны... Она никак не могла их понять...
- Хей!... Хей, я к тебе обращаюсь! - Кто-то схватил ее за рукав и резко притянул к себе. Черный покров слетел у нее с головы и обнажил ее жгучие темные волосы.
- Что с тобой? Ты не узнаешь меня? И не надо делать такое лицо. Тебе не идет разыгрывать скромницу...
- Пусти меня, Иуда! - Магдалина попыталась одернуться, оглядываясь не смотрят ли на них люди.
- А?... Или ты теперь боишься, что о тебе скажут люди? Может прекратишь строить из себя недотрогу наконец! - Он рассмеялся, пытаясь поймать ее взгляд, но она отворачивалась от жестоких глаз Иуды.
- Оставь меня и иди куда шел! - Она оттолкнула его и бросилась прочь с людного места. Люди видя ее, бегущую с непокрытой головой, неодобрительно качали головами и перешептывались между собой.
Она бежала не разбирая дороги, пока наконец обессилевшая не упала на землю. Увидев колодец, находившийся неподалеку, она медленно поднялась и направилась к нему. Женщины до этого стоявшие и весело о чем-то весело щебетавшие между собой, увидев приближающуюся Магдалину поспешили забрать свои кувшины с водой и быстро удалиться. Она уже привыкла к этому...
Утолив жажду и омыв лицо ключевой водой, Мария взглянула на свое отражение в воде. Она сама не узнавала себя... Что-то изменилось в ней самой. И еще эти сны... Предвещали ли они эти перемены?
Она почувствовала чей-то взгляд сзади и обернулась. Сложив руки и ухмыляясь на нее смотрел Иуда.
- Долго ты будешь от меня бегать?
- До тех пор, пока ты не перестанешь меня преследовать! - Она резко развернулась и хотела уйти, но он схватил ее и прижал рукой к стене.
- Постой!... Смотри! - Иуда вытащил кошель с деньгами. - Здесь 30... серебром.
- Мне не нужны твои деньги, Иуда! Оставь меня!
- Ну ты же уличная девка! Ха... всего лишь! Все тебя презирают в этом городе! Ты как бельмо на глазу! Ты позор! Все плюют тебе вслед! Ты пытаешься скрыть свое лицо, но тебя всегда будут выдавать твои глаза... твои глаза...
Он взял ее за подбородок и взглянул в ее черные глаза. Его голос смягчился.
- Подумай, кому ты нужна здесь? Кроме...
- Пусти! Мне ничего от тебя не надо! Я лучше умру, чем позволю прикоснуться тебе к себе! Ты сам дьявол, Иуда! Будь ты проклят!
- Замолчи!!! - Иуда схватил ее за волосы и бросив на землю, схватившись за голову закричал как безумный. - Замолчи, глупая девка!!! Что ты говоришь!?! Да отсохнет твой язык! Ты сама умрешь как собака! И тогда весь город вздохнет спокойно!
Иуда схватил камень и подбежал к рыдающей на земле Магдалине...
- Брось камень, Иуда...
Иуда обернулся и увидел Христа. За спиной Его стояли ученики с удивлением наблюдая происходящее. Иисус быстро подошел к Магдалине и подал ей руку. Она взглянула на Него и вдруг вспомнила, что видела все это уже когда-то. Она сразу вспомнила свои сны... Нет, не может быть!
- Но, Учитель! - попытался вмешаться Иуда. - Она же уличная девка! Как Ты можешь подавать ей руку?!
- Кто ты такой, чтобы судить ее!? Если ты считаешь, что ты сам без греха - можешь бросить в нее этот камень! Но если же нет!...
Иисус не договорил, только гневно взглянул на Иуду. Иуда стиснув зубы швырнул камень в сторону и не говоря не слова, быстрыми шагами ушел прочь.
Иисус помог подняться рыдающей Магдалине и провел рукой по ее щекам, отчего все слезы на ее глазах сразу высохли и она почувствовала необычное облегчение и спокойствие. Она взглянула в Его глаза и тут же отвела их. Никто из смертных не мог выдержать Его взгляда.
- Я много слышала о Тебе, Иисус... О Твоей доброте и сострадании к несчастным. О Твоей чудесной силе исцеления... Я слышала о Том, что Ты проповедаешь и я верую в то, что Ты и твои ученики пришли на землю, чтобы принести в нашу жизнь Истину и даровать нам вечную жизнь! - Она взглянула на учеников Иисуса, которые пили и резвились у колодца, как дети брызгая друг друга ледяной водой. Губ Иисуса едва коснулась улыбка.
- Но я не решалась прийти к Тебе и просить о прощении...
- Почему же? - Иисус сидел рядом с Магдалиной и потупив глаза, будто задумавшись о чем-то своем, водил пальцем по желтому песку.
- Я боялась, что Ты не захочешь говорить с падшей женщиной... И потом... Если бы я пришла к Тебе на проповедь, люди закидали бы меня камнями...
- Разве ты не знаешь, что в Царствии Отца Моего все равны? И грешник и праведник? Ведь грех души намного страшней, чем грех плоти твоей... Покайся и прими Отца Моего и Меня в сердце своем... - В который раз за сегодня Он произнес это? Иисус казалось был уставшим. Глаза Его были полны какой-то глубокой скорби, но Его голос тихий и печальный, вселял какое-то необъяснимое спокойствие в душу. Его голос хотелось слышать снова и снова...
- Господи, простишь ли Ты меня?! - Прошептала Магдалина и припала губами к рукам Иисуса. Ее глаза сново наполнились слезами. То ли от переполнившей вдруг ее, радости, то ли от того, что сегодня она впервые встретила Человека, пожалевшего Ее. Ее - Магдалину... Он приложил Свою руку ей на голову и произнес.
- Ты искупила грехи свои, слезами своими и страданиями. Иди и не греши боле!
Неожиданно ветер донес до них шум базара снизу. Иисус вдруг резко поднялся и пристально вглядываясь вдаль, откуда шел шум, спросил.
- Что это там перед храмом, Петр? Базар?
- Да, Учитель. Все готовятся к Пасхе и торговцы торгуют прямо у входа в храм.
Иисус нахмурился и быстро зашагал вниз по улочке. Ученики последовали за ним, вниз по узкой улочке. Магдалина окликнула одного из них, ненадолго задержавшегося у колодца. Одной рукой он черпал воду, чтобы напиться, а в другой держал исписанные свитки и перья.
- Могу ли я пойти вместе с вами?
Матфей хмуро взглянул на нее и молча кивнув, пригласил идти с ними. Магдалина улыбнулась и взглянула на небо. Оно было цвета глаз Иисуса... Яркое солнце уже начало нещадно палить. Она, уже собираясь уходить, мельком взглянула на рисунок, который нарисовал Иисус пальцем на песке и вздрогнула. На песке был начертан крест...
- 3 -
Солнце клонилось к закату. Весна! Все деревья цвели, разливая вокруг аромат своих распустившихся бутонов. Последние красные лучи солнца окрашивали белоснежный сад в розовый цвет.
Магдалина сидела на холме и смотрела на белый город внизу. Его запутанные улочки, его зажигающиеся огни так завораживали... Подставляя лицо последним лучам солнца, она сидела обняв колени руками и пыталась ни о чем не думать. Ей казалось, что она впервые была счастлива. Необъяснимое спокойствие и тихая радость царила сейчас в ее душе, впервые за долгое время. Так она и сидела, прислушиваясь к ровному стуку своего сердца. Уже вечерело...
Услышав чье-то тяжелое дыхание сзади, Мария обернулась. Иуда присел рядом и она почувствовала, что он дрожит.
- Что-то случилось?
- Пока нет... - Заметив ее удивление, он продолжил. - Вернись в город...
- Никогда! Иисус разрешил мне остаться с Ним.
- Иисус сам попросил меня, сказать тебе от этом. Пожалуйста... - простонал Иуда и дрожащей рукой провел по волосам Магдалины. - Я буду ждать тебя вон там, внизу... Видишь? - Он указал на горящие огоньки домов неподалеку от города. - Мы уйдем из этого проклятого города!
- Но почему именно сейчас!?
- Я объясню тебе позже... Иди, иди! Скорей!
Он слегка подоткнул ее. Магдалина оглядываясь, начала потихоньку спускаться вниз. Иуда не отрываясь смотрел ей вслед, но не выдержав догнал ее.
- Постой... - Он взял ее за руку и поднял глаза к небу. Он казался ей таким напуганным и растерянным. Она впервые видела его таким.
- В чем дело?
- Прости меня... Обещай, что ты не будешь винить меня, чтобы ни случилось?
- Ты много раз просил меня об этом, последнее время... Я не буду! Обещаю...
Он отпустил ее руку и взглянул на засыпающий Иерусалим.
- Это проклятый город... Проклятый. Он принес нам одни несчастья! А теперь иди! Времени нет... Иди... Скорей! И прости меня! Я всегда....
Он недоговорил и лишь прикоснулся губами к ее волосам. Магдалина тихо исчезла в темноте сада...
- 4 -
Вечер принес прохладу и тень... Огонь отражался на лицах сидящих вокруг. Левий Матфей сидя в углу, как всегда что-то сосредоточенно писал пером в своих длинных бесконечных папирусах. Ученики весело болтали, пели, пили вино и ели хлеб. Впереди был Праздник...
Иуда молча сидел у самого огня и отрешенно смотрел в бесконечность пламени. Впрочем не только он... Иисус сидел прислонившись к стволу огромного старого дерева, также не сводя глаз с огня. Его печальное лицо, освещало только красное пламя костра. Не отрывая глаз от танцующего пламени Он спросил.
- О чем ты думаешь, Иуда?
Черный силуэт у огня вздрогнул и небрежно убрав со лба черную прядь, Иуда взглянул на Христа.
- О том же, что и Ты, Учитель...
Иисус устало улыбнулся. Он всегда любил Иуду чуть больше, чем других учеников за его дерзость и непокорность. Сомневающийся во всем и вся, непокорный, он все же доверял Христу как никто. Именно ему Иисус доверял свои страхи и печали. Они могли по долгу говорить, сидя вдвоем укутанные в темноту, пока остальные спали. Бесконечные их споры и рассуждения, порой затягивались до самого рассвета. Иуда был единственным, кто не боялся говорить правду в глаза, какой бы она не была. Он был искренен в этом. Как и должен быть искренен друг...
Черные, как уголь, глаза Иуды впечатались в спокойное лицо Христа и он еще крепче сжал в кармане серебряные монеты. Иисус открыл глаза и взглянул на Иуду. Его небесные глаза пронизывали насквозь... Они встретились взглядами, но Иуда отвел глаза и снова уставился на пламя...
Как же Он не поймет?! Чего Он хочет добиться? Все кончено! Мы загнаны в угол!... Он исчерпал себя... Скоро все раскроется и.. Нет! Этого не должно произойти! Только я могу остановить Его!... С этим пора заканчивать... А эти глупцы? - Иуда исподлобья взглянул на веселящихся и гуляющих учеников.
Они же ничего не видят! Что они могут знать о Нем?... Разве могут они понять Его? Они же не видят, что Он... Он бессилен, что-либо сделать...Это конец! - Иуда Искариот снова поймал на себе обреченный взгляд Христа.
Он же не сможет ничего доказать! Ну какой он Мессия?... - Иуда оглядел Иисуса и усмехнулся.
Они всего лишь убедятся в этом и мы вернемся домой! Домой, как и хотели... Да! Но ведь... Но ведь для Него это будет концом... Рухнет все о чем Он говорил!... Но Он ничего не докажет... Ну как Он хочет доказать!? Как!?...
- Опять ты хмуришься, Иуда? - Петр подсел к нему и смеясь потрепал его за черные, как смоль, волосы.
- Оставь меня! - Иуда оттолкнул его и резко встал. Монеты звякнули у него на поясе. Ему показалось, что все вокруг наполнилось этим предательским звоном. Но ученики за своей праздничной песней ничего не слышали. Они весело смеялись и продолжали свою праздничную вечерю. Только задремавший Иисус вдруг открыл уставшие от бессонных ночей глаза. Жестокий звон серебра вернул Его в земную реальность... Иисус медленно поднялся и оглядел всех, сидевших у огня.
Отец мой, как горько... Как больно... Почему они смеются? Что они празднуют? Мою смерть?... Или второе рождение? За что Мне? Они даже не подозревают... Помоги нам, Боже! Не оставляй Сына Своего...
Вокруг костра воцарилось молчание, все смотрели на Иисуса. Он взял в руки хлеб, разделив его между учениками и произнес.
- Помните обо Мне, когда будете есть хлеб, ибо это есть плоть Моя...
Иуда поднес чашу с вином Иисусу и их взгляды сново встретились...
- Помните обо Мне, когда будете пить вино, ибо это есть кровь Моя!
- Уж не покидаешь ли ты нас, Учитель? - спросил Иоанн, любимый ученик Иисуса, пригубив вино. Иисус взглянул на него и устало улыбнулся.
- Я покину вас, но только для того, чтобы вернуться к вам навсегда.
- Но почему, Учитель? Не покидай нас! Мы пойдем с тобой! - Ученики начали перекрикивать друг друга. - Я пойду с тобой! Я тоже пойду! Не оставляй нас!
- Нет. - Покачал головой Иисус. - Я пойду один... Ибо должно свершится то, для чего Сын Человеческий пришел на Землю!
- Но тебе опасно ходить одному! Тебя ищут, Учитель! - Взволновался апостол Иоанн. - Позволь мне идти с Тобой!
Все как один, одиннадцать учеников Иисуса принялись уговаривать Учителя взять их с собой. Иисус смотрел на них и все больше хмурился. Неужели все? Все оставят Его?... Никто не разделит страдания, муки и скорбь... Отец Мой, как горько знать о том, что твои друзья, клянущиеся в верности и любви, оставят и отрекутся... Предадут в руки глупых царей, неправедных священников, трусливых судей... Отдадут на растерзание толпе... Распнут и предадут забвению все то, о чем Я их учил! Все... Все двенадцать избранных Мною...
Он бросил взгляд на Иуду, тот сидел поодаль от всех и не обращал внимание на взволнованные голоса апостолов. Он медленно жевал хлеб, уставившись невидящим взглядом в красные языки пламени.
Неужели и ему все равно? Неужели он сделает это? Брат мой... Иуда...
Иисус поднял руку и сразу воцарилась тишина.
- Вы хотите пойти со Мной? Вы говорите, что любите Меня! Но пройдет время и вы забудете о том, что Я говорил вам. Вы забудете то, чему учил вас Я...
- Это неправда! Мы всегда будем помнить тебя! Мы любим тебя, Учитель! Мы не покинем Тебя, Иисус!
Иуда держался за голову стиснув зубы, будто боясь, что вот-вот расколется. Лицо его выражало такую ужасную усмешку, что было не понятно то ли он рыдает сквозь смех, толи смеется сквозь слезы
- Среди вас нет ни одного, кто захочет разделить со Мной, Мою горькую чашу... Один из избранных Мною, трижды отречется от Меня еще до того, как успеет зайти солнце!
- Кто? Кто! Не может быть, Учитель! - вскочил Петр. - Скажи кто это и я...
- Петр... - Иисус положил ему руку на плечо и взглянул в его глаза. Апостол не прятал своего взгляда, он был полон решимости. - Петр, ты был одним из Моих любимых учеников... Я прощаю тебе, Петр... Но это еще не все! - Иисус гневно развернулся к растерянным апостолам и помедлив немного произнес.
- Один из вас, кто сегодня делит с вами хлеб и вино... Вскоре предаст Меня!
Нервы Иуды не выдержали, он вскочил и выпалил.
- Если Ты знаешь кто, то скажи нам!
- Тебе лучше знать, Иуда...
- Почему мне лучше знать?!! - Взревел Искариот. - Ответь, почему именно я должен это знать?! Ты сейчас сам просишь меня сделать это!
Иисус опустил глаза и с горечью сказал.
- Однажды ты поймешь...
- Ты просто испугался идти дальше! Я верил Тебе! Мы все верили Тебе, а Ты просто испугался! Ты хочешь, что бы Я тебе помог! Но я не сделаю этого! Ты не рассчитал своих сил! Ты не смог и боишься Сам сознаться в этом! Ты обещал нам Царство, а ведешь всех нас на крест!
- Мне все равно, что ты думаешь об этом, Иуда... Твои слова, все до единого - ложь!
-Ненавижу! Ненавижу! - Разъяренный и поверженный Иуда, рыдал бросаясь на землю. - Ты всех предал нас! Я ненавижу Тебя!!!...
- Иди, Иуда... Сделай то, ради чего ты появился на свет!
- Ты отнял у меня все!... Все!... Ненавижу! Проклятье!
- Иуда, спеши! Уже рассвет...
Смуглый красавец медленно поднялся с земли и последний раз обернувшись... ушел в темноту. Апостолы растерянно переглядывались и шептались. К Иисусу подошел Петр и обнял его.
- Прости его, Учитель, в нем говорит отчаяние. Видимо, нет покоя его душе...
- Что знаешь ты о душе, Петр? - Тихо спросил Иисус. Петр не нашел в себе ответа и потупил глаза. Иисус оглядел всех, сидящих у костра учеников и ушел вслед за изгнанным апостолом.
- 5 -
Иуда вышел на холм откуда как на ладони был виден Иерусалим. Город спал... А звезды были такие огромные! Они казались так близко... Говорят, что звезды это лампады Ангелов, светящие нам с неба...
Боже!? Что делать!?... Подскажи мне, Боже! Что делать!? Как я должен поступить? Ведь Он попадет в беду, если я не остановлю Его! Но, если остановлю... Я предам! Предать... Нет! Почему я!?... Но ведь эти, глупцы, ничего не видят!... Боже! Как мне быть?!...
Перед глазами Иуды предстал Иисус. Его бледное, осунувшееся лицо, хрупкие руки... Ну какой он Спаситель!? Они растопчут Его. Только вот Его глаза... Единственное, что осталось от прежнего Иисуса. В них можно смотреть бесконечно, в них есть что-то такое, что никому во Вселенной не дано знать...
Иуда содрогнулся, вспомнив открытый и пронизывающий взгляд Христа...
- Нет! Только не я!...
Он схватил бархатный кошель с серебром и замахнулся, чтобы бросить деньги вниз. Туда где спал такой ненавистный ему Иерусалим!
- Иуда... - Послышался сзади знакомый тихий голос. - Поторопись, брат Мой...
- Нет!
Иисус подошел к Иуде и провел по его непослушным кудрям ладонью. Но он оттолкнул Его и схватившись за голову зарыдал.
- Нет! Нет! Нет! Нет! Почему я?!! Ну как я могу, Эйшу?...
Он уже давно не называл Учителя. За эти три года Он так изменился. Стал будто еще старше, и все больше удалялся от людей, хотя все это время был постоянно окружен толпой, которой он с юности так страшился... Теперь в глазах Иисуса можно было увидеть самого себя. Увидеть себя именно таким, какой ты есть на самом деле и ничего, абсолютно ничего нельзя было скрыть. Как нельзя скрыть правду от самого себя...
- Иди же...
В голосе Христа не было ни ненависти, ни обиды. Иисус взглянул вниз на прекрасный белый город. До утра еще далеко... Прохладная ночь, благоухающий сад, огромные звезды на небе... Неужели все это он видит в последний раз? Неужели он никогда не услышит больше пения птиц? Никогда больше не насладится запахом цветущих яблонь? Звезды больше никогда не будут смотреть на него сверху? И за что? За что я лишаюсь всего этого!? За что, Отец Мой, ты хочешь убить Меня?
Глаза Его наполнились слезами и Он не оборачиваясь вскрикнул.
- Иди же скорей, Иуда! Сделай то, что должно тебе... Ступай!
Иуда рыдая поднялся с колен и подойдя к Христу поцеловал Его...
Как только Иуда скрылся в темноте, Иисус упал на колени и разрыдался...
- 6 -
Не помня себя Иуда дошел до спуска и оглянулся последний раз. Светлый силуэт Христа по-прежнему виднелся на холме...
Солдаты уже поджидали его внизу... Ему оставалось только указать... Один из солдат похлопал его по плечу и они скрылись в темноте звеня доспехами и копьями.
- Почему я?! Зачем Ты выбрал меня?! - Захлебываясь своими рыданиями, он бежал спотыкаясь и падая, что есть сил не разбирая дороги подальше от холма. От этого несчастного и обреченного, но бесконечного и всевидящего взгляда. Ему было страшно оглядываться назад. Ему будто жгло спину... Ему казалось, что Он все еще стоит и смотрит на него! Его взгляд... Он пронизывал насквозь. Нет! Только не это! Только не снова смотреть Ему в глаза! Только не это...
Он продирался сквозь заросший сад. Ветки хлестали его, кустарник царапал его... Он то и дело спотыкался, но поднимался и бежал вновь. Подальше! Подальше от всего этого! От этого взгляда... Нет! Нет, все! Назад дороги нет!
И хотя было темно, ему казалось, что он сейчас как на ладони! Все вокруг смотрят только на него! Миллионы невидимых, презирающих его глаз сверху смотрят ему в след, миллионы невидимых уст шлют ему вслед проклятия... Ему казалось, что темнота и тени хватают его и тянут в разные стороны. Глотая свои слезы, рыдая и безумно крича, он бежал и бежал пытаясь выбраться из сада. Но ему не было конца! Все окружило его, не давая прохода! Тьма сгустилась вокруг него кольцом... Он уже ничего не слышал. Только проклятья... Проклятья!!! Сотни горящих глаз смотрели на него из темноты...
Он пытался кричать что есть сил, но его крик тонул в этом гуле...
Обессиленный, Иуда упал на землю беззвучно рыдая и прижимая к себе деньги.
- Оставьте меня! Оставьте меня в покое!!! Уйдите-е-е!!!...
Он как безумный отбивался от видимых только ему рук, пытался спрятаться от только ему видимых глаз. Его одежда была изорвалась в клочья, его тело было разодрано в кровь. Он поднимал свои налившиеся кровью глаза на небо, чтобы молить о пощаде... Но оно было таким черным... Таким же как и его душа...
- Вот! Возьмите! Возьмите их!!! Только оставьте меня в покое!!! Оставьте меня!
Он швырнул деньги и монетки звеня рассыпались по траве.
- Я не виноват! Он сам так хотел! Он сам того хотел!!! САМ!!!...
Он прижался к земле и закрыл голову руками ожидая, что сейчас Тьма наброситься и разорвет его!
...Но вдруг все стихло...
Иуда поднял распухшие от слез глаза и увидел перед собой цветущую яблоню. Посреди темноты и колючих кустарников, она стояла, будто бросая вызов всей этой Темноте и Вечной Тени. Яблоня была вся в цвету, отчего казалась совсем белой. Она чем-то напоминала Иуде Его белый силуэт, который он оставил стоять там, на холме... От Которого он убегал... Силуэт Того, чей взгляд он так недавно страшился увидеть вновь... Неужели... неужели Он встал на его защиту?
Безумная улыбка появилась у него на лице. Он медленно поднялся не спуская глаз с светящихся в темноте белых лепестков, подошел к дереву и упав на колени обнял его... Белые лепестки посыпались на его голову и плечи. Прощение?... Тьма отступала...
Хриплый смех Иуды раскатился по всему саду... Как же он сразу не догадался? Это всего лишь роль! Он просто сыграл свою роль в этом Вечном спектакле! Это всего лишь роль и все играют здесь свои роли... Все было предначертано! Это должно было случиться! Этого требовала роль... Его будут помнить веками... Веками... Ему выпала такая честь! И когда наступит время он снимет эту маску... Но когда же оно наступит? Когда закроется занавес?
Иуда огляделся. В саду по-прежнему было тихо...
- Неужели все!? Господи, неужели все?... Я вышел из игры...
Он поднялся с колен и закрыв глаза глубоко вдохнул свежий утренний воздух. Улыбка не сходила с его губ, когда он привязывал веревку к белоснежной яблоне. А как было ему не радоваться? Сегодня он попадет домой, как они и хотели... Снять! Скорей снять эту маску!... Он усмехнулся про себя... Да, во истину звездная роль! Он счастливчик! Ведь эту роль доверили именно ему! Да потому, что Он знал, что только Иуда сможет доиграть эту роль до конца! ОН знал, что может положиться на него! Иуду... Только Иуда смог бы понять... И он выполнил все, чего хотел ОН...
Иуда снова поднял глаза к небу. Облака только-только начали окрашиваться в розовый цвет рассвета... Цветущие деревья благоухали, покрывшись утренней росой... Впереди еще целый день, Бессмертный спектакль продолжается, но он не увидит конца... Он отыграл свою роль...
Яблоня осыпала свои белые лепестки... Легкий ветер зашевелил листья деревьев, они аплодировали актеру...
Впереди еще был целый день... Целый день Вечного спектакля...
- 7 -
- Предал! Предал! - стучало у него в голове. - Все-таки предал...
У него темнело в глазах от бессонной ночи и от напряженных событий последних дней. Разум пытался оправдать, а в сердце билась боль... Боль! Иисус остановился на секунду, но тут же получил удар копьем по спине.
- Иди, иди... - Римский солдат с орлиным профилем, в доспехах то и дело толкал его вперед и бранился, про себя, за то, что пришлось вставать в такую рань ради такого пустячного дела. Разве стоит этот сумасшедший десяти римских солдат? Однако, этот Кайяфа недооценивает нас, римлян! Он снова толкнул несчастного так, что Тот чуть не упал на землю.
Конец... Все кончено! Он остался один... Никого рядом... Мать?... Иисус вспомнил как Она рыдая, падала на колени и молила о том, чтобы Он остался... не уходил. В ней говорили только материнские чувства. Она до конца не хотела мирится со своей долей. Что будет?... А Иуда? Он был другом, а стал... Предал! Предал!... Он все сделал правильно... Боже, прости ему... Неужели никто... Никто не пойдет с ним? Никто не хочет разделить с ним его горькую чашу, наполненную муками, болью и горем сполна? Боже, прости им... Он взглянул на небо. Уже утро... Помоги мне, Боже...
- Черт знает, что! - выругался все тот же солдат с орлиным носом, когда увидел, что у ворот в город их уже ждет возмущенная толпа. Солдаты пиками расталкивали толпу, которая выкрикивала проклятья и кидала камни в Иисуса. Боже, прости и им...
- Эй, ты, Царь! Где же твоя золотая корона? - кричала толпа. И один солдат, давясь от смеха и чуть отстав, отломил ветку у куста терновника и смастерил терновый венец. Догнав Иисуса, римлянин небрежно одел ему венец и уколовшись о шипы, выругался. По лицу Христа потекли слезы.
- Прощаю тебе... - тихим голосом произнес он и в который раз поднял глаза к небу, будто надеясь там увидеть надежду на спасение.
- Посмотрите на Него! Посмотрите... Царь!... - смеялась и плевала вслед конвою грязная толпа. - Он прощает!!! Ведите этого богохульника к Пилату! - И все двинулись ко дворцу, прокуратору Понтию Пилату.
Однако, римляне шли на поводу отнюдь не у толпы. Кайяфа все утро провел в прокураторском дворце, ожидая разговора. Он ходил по пустой мраморной зале и потирал руки, будто в ознобе. Бормоча что-то под нос, он то и дело глядел то в окно, то на дверь ожидая вызова от прокуратора. И мысли лихорадочно носились у него в голове.
- Убрать, убрать с дороги!!!... А Иуда дурак... дурак! Не на кого нельзя положится! Не на кого! Власть! Все хотят власти! Глупцы...
- 8 -
Пилат решительно шел сквозь бесконечные мраморные залы и за ним последовала его свита. Они остановились у дверей приемной залы, а Пилат прошел вперед. Пилат занял свое место в кресле и разбирая бесконечные бумаги, задумался. Что-то Кайяфа зачастил к нему. Этот скользкий старикашка не внушал ему доверия. Все, что нужно было Кайяфе - это власть! И он знал это прекрасно. Впрочем, кто не хочет власти? Вот и он добился того, чего хотел. Прокуратор Иудеи... Да, но он знал, что весь народ его люто ненавидел! Плевал ему в след и бранил на чем свет стоит. Но, если подумать был ли такой народ, который был доволен властью? А раз так, вот и приходится иметь дело с такими как Кайяфа. Он знает этот народ, он знает, что им нужно... Так вот пусть и поможет ему разобраться! Ну, а что нужно ему? Кайяфе?
Первосвященник тихо вошел, пожелал добра и осторожно поклонился. Пилат кивнул и пригласил сесть.
- Что привело вас ко мне на сей раз? - ехидно спросил Пилат и налил бокал вина.
- Мне нужна ваша помощь. - Кайяфа улыбнулся и знаком отказался от налитого бокала.
- Какая?
- Нам нужно наказать преступника. - вкрадчиво произнес священник.
- Всего лишь? - Пилат вздернул брови и схватив перо, облегченно заулыбался, радуясь, что так легко отделался от неприятного ему собеседника. - Бумаги!
Кайяфа передал в руки Пилату сверток папируса и тот немедленно принялся изучать его. Пробежав глазами по бумаге, Пилат немало удивился.
- Вы хотите, что я предал смерти обычного безумца?
- Он не просто безумец, игемон. Он богоотступник, еретик. Он смущает наш нарлд своими проповедями! Он оскорбляет нашу веру, нашу религию...
- Нет и нет! - Пилат как от огня шарахнулся от свертков. - С меня хватит Крестителя! Люди плюют мне в лицо и не перестают проклинать меня на улицах за то, что...
- Я и не думал, - осторожно перебил его Кайяфа. - Что Великий Прокуратор Иудеи прислушивается к мнению нищей толпы на улице.
- Я не могу понять вашу религию, ваш народ... Вы убиваете ваших пророков!
- Креститель подбивал народ на восстание против царствования Ирода!
- Ложь! Я не могу решать вопросы, в которых ничего не смыслю! И потом, я никогда бы не стал казнить обычного безумца из толпы! Почему вы идете ко мне? Я казню государственных преступников, а не сумасшедших пророков!
- У нас нет права на это, а вы как Прокуратор...
- Нет! Я этих дел больше не касаюсь! - резко перебил его Прокуратор.
- Он оскорбил нашу веру! Он оскверняет наши праздники!
- Нет!
- Он хотел разрушить наш храм!
- Нет! Нет! - Пилат вскочил и повернувшись к Кайяфе спиной, уставился в окно.
- Он осуждал власть Кесаря... - осторожно заметил Кайяфа и взглянул на Пилата, зная, что это не может не подействовать.
- Кесаря? - Пилат резко развернулся. - Что он сказал про Кесаря?
- Так, узнайте же от Него сами... - Кайяфа едва заметно усмехнулся и поклонился, чувствуя на себе взбешенный взгляд Пилата.
- Введите! - громко крикнул Пилат и римские солдаты втолкнули в залу обессиленного Иисуса. У Него были изорваны одежды, лицо и руки в ссадинах, голову его <украшал> терновый венок, а запутанные волосы спадали на плечи. Солдаты вдоволь поиздевались над Ним во дворе. Он поднял свои распухшие глаза на Пилата и тот, тут же опустил свои.
- Откуда ты родом?
- Я из Назарета.
- Есть ли у тебя родные здесь?
- Нет.
- Та-а-к... - протянул Пилат взглянул в бумаги. - Чем ты занимаешься?
- Я - пришел на Землю, что бы открыть Истину людям...
- Истину? - Пилат рассмеялся и взглянул на стоящего поодаль Кайяфу, давая понять, что этот разговор полная бессмыслица. - Ты? Бродяга? Принесешь людям Истину?
Иисус молча уставился на узор мраморного пола от которого исходила приятная прохлада. Этот разговор начал забавлять Прокуратора. Пилат подошел ближе к Иисусу и с усмешкой спросил.
- И что же есть Истина?
...истина, истина, истина... Эхом пронеслось по пустынным коридорам прокураторского дворца. Не нарушил этого молчания и Иисус. Пилат вздохнул и продолжил.
- Правда ли, что ты призывал разрушить храм на площади?
- Я говорил, - слабым голосом проговорил Иисус, - что их вера неправедна! И Я пришел, чтобы показать им путь в Царство Истины!
Пилат взглянул в лицо Осужденному. Безумец?
- Ты устроил погром на базаре? Говори! Да, не молчи ты!!! - вскипел Пилат. - Ты что-либо говорил о Великом Кесаре?
- Я говорил людям, что в Царствии Отца Моего не будет надобно никакой власти... Ни Кесаря, ни Ирода...
- И настанет Твое Царство Истины?
Иисус поднял свои уставшие и полные отчаяния глаза и тихо произнес.
- Настанет, игемон!
Пилат вскочил и сделал знак конвою, чтобы они увели безумца. Как только они остались с Каяфой одни, он, довольный, спокойно собрав папирусы протянул их обратно Кайяфе.
- Я не буду подписывать казни... Этот человек сумасшедший!
- Этот человек преступник! - настаивал черный священник.
- Я не имею права лишать жизни ни в чем неповинного человека! Почему ты так опасаешься Его, Кайяфа?
- Кайяфа никогда никого не опасается... Кайяфа лишь просит сделать то, чего просит его народ! А вам бы я посоветовал не противиться народной воле, он и так недоволен вами... А если Великий Кесарь узнает, что народ вами недоволен...
- Ну хорошо! Хорошо! - Пилат вдруг резко поднялся и направился к двери, давая понять, что не желает больше говорить. - Все, что сейчас я могу сделать, это послать Его к Ироду! Пусть он решает, а я лишь исполню то, что решит он...
Кайяфа покорно покланялся и так же тихо выскользнул из мраморной залы...
- 9 -
Обезумевшая толпа, уже поджидала конвой у ворот. Увидев связанного Иисуса, народ взревел с новой силой. Камни, палки и проклятия понеслись Ему вслед. Пока конвой прорывался сквозь орущую толпу, Иисуса буквально рвали на части. Каждый считал своим долгом пнуть и плюнуть вслед плотнику. Непроницаемое, гордое выражение лица Христа только подливало масла в огонь. Толпа ревела и провожала их до самого дворца Ирода.
- Царь Иудейский! Смотрите, Царь... царь... царь... - шумела толпа и на улице нельзя было шагу ступить. После тщетных попыток пробиться через толпу к Иисусу, Магдалина рыдая бросилась на землю. Она кричала, рвала на себе одежду и кричала толпе.
- За что!? Что Он сделал? За что вы Его так ненавидите? Он не виноват ни в чем! Вы сами убийцы! Он - невиновен! Я виновата! Я! Убейте меня! Слышите? Убейте меня! Я недостойна жить! Спасите Его! Спасите... Люди, хоть каплю жалости прошу... Меня убейте!
Но никто ее не слушал. Толпа шла мимо, крича, поднимая пыль и топча насмерть тех, кто оступился. Кто-то вдруг выбрался из толпы и подхватив ее за руки, поднял с земли.
- Мария! Я искал тебя... Идем! Скорее..
- Иуда! Ты здесь!
Магдалина пыталась увидеть, сквозь пелену слез знакомое лицо.
- Это Петр, Мария идем... Нам нельзя здесь! Нас увидят!
Мария обернулась и увидела перед собой бледного и напуганного Петра и бросившись ему на шею, зарыдала.
- Мы должны спасти Его... Они бьют Его! Они погубят Его...
- Нам нужно идти. - Петр покосился на сидевшего у дороги юродивого, который внимательно прислушивался к разговору. - Скорее, Мария...
- Где Иуда? Он просил, чтобы я ждала его здесь!
- Иуды, нет... Идем скорее!
- Я не могу! Он будет ждать меня. - упиралась Магдалина.
- Он нас предал, Мария! Скорее, идем!
- Не смей так говорить! Это неправда! - Перекрикивая шум и вопли толпы, воскликнула Магдалина и оттолкнула его от себя.
- Иуда сегодня ночью предал Иисуса! - повторил Петр.
- Это ложь!!! Ты лжешь! Я буду ждать его!
- Иуда повесился сегодня утром...
- Не-е-ет! Нет! Нет! Иуда!!! - Мария закричала как безумная и кинулась на землю. - Это неправда... Неправда! Иуда... Нет! Он ждет меня! Он ждет меня! Там... Это он! Вон видишь! Иуда! - Она обезумевшая от горя принялась локтями расталкивать толпу.
- Он предал нас... Он предатель! Лишь смерть смогла облегчить его страдания... Идем, Мария. Идем, нас ждут! У Иуды подлая душа, раз он так поступил! Ему было не место среди нас!
Юродивый, молча сидевший и наблюдавший, вдруг заговорил.
-Эй, я тебя узнал! Я видел тебя! Ты один из них!
- Как ты можешь видеть? Ты почти слеп! Ты что-то путаешь, нищий...
- Да ничего я не путаю! - начал повышать голос юродивый. Ты сидел с Ним по правую руку! Эй, солдат! Сюда, сюда! Здесь еще один из них!
- Я тебе еще раз повторяю! Я не знаю Его!
Молодой римский солдат, лениво подошел, оглядел их и небрежно сплюнул.
- В чем дело? Что ты орешь!?
- Вот он! Он был с Ним! С Этим разбойником! - Юродивый тыкал пальцем в растерянного Петра. - Я видел! Я видел его!
- Отвечай! Ты знаешь назаретянина? - Солдат приставил копье к груди Петра. - Ну?! Говори! Знаешь Его?
Петр закрыл глаза и закричал что есть сил.
- Не знаю я Его! Не знаю, не знаю!
- Да, ладно... Верю, верю... Черт знает, что такое! - Он что есть сил пнул юродивого. - Пошел вон отсюда, бродяга! И ты тоже возьми свою девку и чтобы я вас больше не видел!
Насвистывая, римлянин, не спеша смешался с толпой и исчез. Петру не хотелось открывать глаз. Ему хотелось провалится сквозь землю, в преисподнюю. Учитель, прости! Страх... Как легко я отказался от Тебя! Прости... А может лучше покарай! Так будет лучше... Он вдруг вспомнил то, о чем только что говорил Марии. О Иуде... Сразу всплыли в памяти слова Учителя: <Не судите и не судимы будете>.
Как Он был прав! Как Он был во всем прав. Он знал обо всем, обо всем что нас ждет... Он знал о предательстве Иуды, о его трижды отречении... Прости.
Магдалина стерла слезы с глаз и уставилась на Петра, полная растерянности.
- Петр... Как ты мог? Ты ведь... ты ведь отрекся от Него! Он знал, что ты отречешься от Него! Он все знал, но надеялся на вас. Но вы лучшие ученики и друзья - предали Его первыми!
- Мария... послушай! - Он протянул к ней руку.
- Оставь меня! - Она одернула руку и медленно двинулась вслед за уходящей толпой. Ни слез, ни боли она почему-то уже не чувствовала... Ни Иисуса... Ни тем более Иуду, ей все равно не спасти... Она предала Его. Зачем она ушла? Надо было остаться с ними. Вот почему Искариот... Боже Праведный, прости ему... Не по своей вине, он предал. Он предал из-за любви... Прости ему, Боже...
- 10 -
- Ну что такое? Что? - раздраженно захныкал царь Ирод Антипа, третий сын и наследник Ирода Великого, на приветствие и пожелания добра от первосвященника.
- Опять ты, Кайяфа. У меня от тебя головная боль!
Тот низко поклонился и подойдя как можно ближе, тихо заговорчески произнес.
- Креститель воскрес...
Лицо Ирода помрачнело и он немедленно приказал всем, оставить их наедине со священником. Он пригласил Кайяфу к столу, ломившемуся от золота, яств и вин. Но Кайяфа вежливо отказался и продолжил.
- Слышали ли, вы о некоем... Иисусе из Назарета?
- Да, да... мне кто-то говорил о Его чудесах... - Ирод отломил от индейки ножку и равнодушно продолжил. - Какой-то сплетник, рассказывал как Он возвращает слепым зрение, лечит безнадежно больных и ходит по воде... Ну, всякую чушь вроде этого. Пришлось... отрубить этому болтуну голову. - Он наиграно вздохнул и пригубил вина.
- Чтобы не смущал народ, всякими байками о пророках... Так, что о Крестителе?
- Так вот, некоторые считают, что Он воскресший Креститель... Этот лже-пророк называет себя Христом, несет смуту в народ, хулит власть Великого Кесаря и вашу, называет себя Царем Иудейским! А Его ученики подбивают народ на восстание! Кажется один из Зелотов...
- Ну, почему ты приносишь только плохие новости? - поморщился Ирод. - Каркаешь, тут как ворон... Эта история с Крестителем выводит меня из себя! Бедняжка, моя жена, после этой казни никак не может поправиться... Кажется она сошла с ума. - Пожал плечами он.
- Ну, да Бог с ней... Так, что Иисус из Назарета? Где он? Приведите Его! А вообще, любезный, для всеобщего спокойствия... - Как бы между прочим заметил Ирод. - Их всех следовало бы распять...
Конвой ввел совсем обессилившего от побоев толпы Иисуса. Он упал на пол, прямо перед сидевшим перед Ним Иродом. Ирод брезгливо поджал ноги и оглядел Христа с непритворным презрением.
- Ты и есть Христос? Спаситель? - Наступило молчание. - Он, что оглох?!
- Отвечай, когда Тебя спрашивают, назаретянин! - Иисус получил пикой по бокам от римлянина-конвоира. Иисус вздрогнул и тихо проговорил.
- Так говорят... Так говоришь и ты.
- Вот это наглость! - Ирод рассмеялся. - Как ты смеешь мне грубить? Ты знаешь кто я? Твоя душа сейчас в моих руках, несчастный!
- Несчастный - сейчас ты, потому, что у тебя нет души... - Иисус поднял на него глаза и Ироду стало непосебе от этого взгляда. - Настанет время и ты предстанешь передо Мной и Мой Суд будет судить тебя, но вряд ли Царствие Отца Моего примет к Себе мертвую душу...
- Что Он несет? - изумленный Ирод повернулся к Кайяфе. - Он сумасшедший? Отвечай! Ты и есть Мессия? Правда то, что Ты умеешь творить чудеса? Говори, еретик, или я прикажу распять Тебя как и всех бутовщиков и разбойников! Чем Ты сможешь доказать, что Ты и есть Сын Божий! Отвечай!
Иисус молча смотрел на уродливое лицо Ирода, на котором отпечатались все грехи его отца, на его богатые одежды, на яства на столе, на полуголых наложниц семенивших вокруг, на ковры, слуг, и золото, золото, золото... Но все это было грязно, грязно, грязно! В золоте отражались уродливые рожи, все золото казалось было омыто кровью и полыхало пламенем, золото за которое загубленные души были обречены мучится веки вечные.
В голове кружилось, глаза сами собой закрывались, все тело было пронизано болью и острие копья то и дело напомнило о себе... Терпение Ирода кончилось и он взвизгнул.
- Прекрати на меня так смотреть! Как Ты смеешь так дерзко смотреть на меня?! Для начала я прикажу высечь Тебя, чтобы Ты знал, как должно вести себя! Подите прочь! Все! Все - вон! А потом распять Его! Прежде чем зайдет солнце! И всех Его учеников предать смерти, как богохульников и государственных преступников, посягавших на мой трон!
Он подошел к Иисусу и еще раз оглядев Его, вдруг рассмеялся.
- И если, ты действительно Христос Спаситель, то спаси их и себя самого... Если сможешь!
Ирод рассмеялся и за ним рассмеялись все остальные. Один только Кайяфа стоял в стороне и на его лице не было и тени улыбки...
- 11 -
Неужели этот старикашка все-таки добился своего? Почему он смог сделать то, что не смог я, Прокуратор Иудеи? Что ему сделал этот несчастный и сумасшедший плотник? Что за законы? Все-таки мне никогда не понять этот народ. Боже милостивый, что за религия? Вместо того, чтобы помолиться за блаженного, они хотят ему смерти! И после этого они упрекают нас, римлян, в жестокости? Так, кто кровожаднее? Что за вера? Что за страна? Что за законы, где правит священник, а царь не имеет голоса? Кто правит страной? Кайяфа или Ирод? Или... я?
Пилат вместе с конвоем вышел на балкон, за ним встали Кайяфа и Анна. Кайяфа поклонился Пилату и принялся шептаться с другими священниками. Пилат сжал кулаки и взглянул на толпу внизу. Она ревела и жаждала, чтобы жертву отдали ей на истязание. Он взглянул на небо, на город... на Голгофу. С балкона дворца было видно как, вдалеке, на самой вершине горы, солдаты устанавливают новый крест. Вопрос в том... Кто? Ну уж, нет! Не уступлю этому дьяволу в одежде священника! Прокуратор здесь я! И я решаю, кого казнить, а кого миловать!
Иисус молча смотрел на ревущую толпу. Перебитые руки Его бессильно опустились, одежды Его прилипли к телу от крови и ран, только взгляд был прежним. Он поднял глаза к небу в который раз и увидел там отражение своих глаз. В небе он видел себя и Ангелов, глядящих с неба на Землю и безутешно рыдающих.
Истерзанный и избитый толпой, он уже не слышал криков, не чувствовал боли. Боль была только в Его душе при взгляде на множество глаз полных ненависти к нему. За что? Хотя бы один сочувствующий взгляд. Всего лишь сочувствие, больше ничего. Я так долго учил вас любить, но вы были плохими учениками!
Неужели в вас не осталось капли любви к ближнему? Неужели все зазря? Чему Я учил вас? Что Я ждал от вас? Что дал вам Я и чем ответили вы Мне? Неужели никто не осмелится разделить со Мной боль и муки? Разделить со Мной страх? Да, обычный страх... Я как и вы не знаю, что там за гранью жизни и смерти. Не знаю, но Я верю. Почему же не верите вы Мне?
Я благословил тебя. За что ты проклинаешь Меня?
Я излечил тебя. От чего ты бросаешь в меня камни?
Я спас твоего сына. Зачем ты хочешь мне смерти?
Иисус опустил глаза и потекли слезы, невидимые ни толпе, ни священникам... Никому. Слезы Радости, слезы Скорби... Свершилось! Почти свершилось...
- Убей богоотступника! Распни Его! Убей богохульника!
Толпа не унималась, некоторые, узкой колонной уже потянулись на Голгофу, жаждущие зрелищ и крови. Спешили встать ближе к месту казни...
Слева, окруженный конвоем рыдал и падал на колени, разбойник Варрава. Но его вопли и мольбы о пощаде, тонули в крике толпы.
- Пощадите! Оставьте мне мою жизнь! Я не повинен! Я не хулил Господа нашего, как он! Вот он накануне Праздника осквернял наши обычаи! Он собирался разрушить наши храмы! Он преступник! Он лже-пророк! Господь наш, будет благодарен нам, если мы избавим наш город от такого богохульника и чародея! Это все от дьявола! Пощадите! Спасите мою жизнь! Я не виноват!
Пилат взглянул на Кайяфу и вышел к толпе, на солнце. Увидев его толпа взревела с новой силой. Пилат сделал знак рукой, чтобы все замолчали.
- Я, Прокуратор Иудеи, Понтий Пилат сегодня подписал две бумаги. - Он сделал пузу и оглядел толпу, которая как река волновалась внизу. - Две смертные казни... Повинуясь вашему обычаю, в Великий Праздник я обязуюсь даровать жизнь одному из этих преступников! Вам решать, кому именно даровать спасение! Варраве, разбойнику, на счету которого несколько человеческих жизней или умалишенного блаженного, Иисуса, который смущал народ своими речами... и только.
Кайяфа удивленно поднял брови, глядя на Пилата. Тот сделал вид, что не заметил удивленного и в то же время, возмущенного взгляда первосвященника. Толпа внизу кричала что есть сил и кидала палками и камнями в Иисуса. Все как один кричали:
- Варраве - жизнь! Варраве - свободу! Убей богоотступника!
Пилат молча кусал губы и нервно сжимал в руке папирусы. От собственного бессилия он еще больше начинал ненавидеть этот город, этот народ, этих священников, злорадно улыбающихся за спиной.
- Что же вы делаете-то, а? - шептал Пилат глядя на жестокую толпу. - Вы убиваете самих себя. Это же безвинная смерть... Илия уже ничего не понимаю! Кто я!?
Он уже кричал, что есть сил, но толпа ревела и по-прежнему желала смерти Иисусу. Понтий Пилат резко развернулся и взглянул на священников, во главе которых стоял Кайяфа и довольно улыбался.
- Быть может Прокуратор желает идти против нашего народа?
Пилат молчал, а Кайяфа продолжил.
- Мы слуги народа. Мы должны сделать все, чтобы подавить смуту. Мы не должны идти против людей...
- Толпы. Ты хотел сказать идти против слепой толпы! И все это нужно тебе, а не ничего не смыслящей толпе! Только я не могу понять, зачем казнить невиновного?
Кайяфа будто не слышал слов Пилата и посмотрев на небо, произнес.
- Думаю, не стоит затягивать... Сегодняшняя жара и без того всех утомила.
Пилат стиснул зубы, и смяв бумаги бросил их вниз, толпе.
- Да, гори оно все! Давайте! Распинайте своих пророков, убивайте своих детей! Казните безвинных! Будь по вашему! Я умываю руки! Я сделал все, что мог! Да будет проклят ваш город и вы вместе с ними! Ибо я не вижу в вас и частицы разума, и капли сострадания! Дарую жизнь - разбойнику и убийце! Варраве! Как вы того хотели...
Пилат опустил глаза, чтобы не встречаться взглядом со священниками и быстро удалился с балкона, уводя за собой свиту конвоя. Толпа ликовала!
Иисус вздохнул и закрыл глаза... Его тут же подхватили по руки и потащили с площади. Толпа ринулась вслед за конвоем, на Голгофу.
Copyright Багира
Опубликовано на сайте с разрешением автора.
Все права принадлежат Джулии Максимовой.
|
